Драма жизни
* * *
Все началось воскресным октябрьским днем. Падал первый снег. Она сидела на качелях. Мелкие снежинки ложились на её длинные темные волосы. Она грустила, потому что ушло солнце. На душе было сладостно-тревожно – падал первый снег...
Порыв ветра сорвал с её плеч развязавшийся красный шарфик. Подхватил и унес с собой... Она успела только повернуться и посмотреть вслед. Ладно...
Она сидела на качелях. Ей вдруг жутко захотелось раскачаться сильно-сильно, взлететь высоко-высоко, как в самый жаркий летний день...
Падал первый снег.
Кто-то подошел к ней и стоял позади. Она обернулась.
- Ветер принес его отсюда. Я подумал, он твой, - мальчик протянул ей шарф.
- Спасибо, - она улыбнулась и накинула шарфик на плечи.
- Хочешь, я тебя покачаю?
- Хочу, - кивнула она.
* * *
Ему было хорошо, когда он слышал её теплый звонкий смех. Вот и сейчас она смеялась. Они шли и разговаривали ни о чем, оставляя две вереницы следов на снегу. Одна – её – четкая и прямая. Вторая – его – вечно петляющая и прерывистая.
- Смотри, снег – как вата...
- Да, наверное... – сказав это, он ловко взял её за плечи и аккуратно уронил на сугроб.
- Ах, вот как? Ну ладно... – она бросила в него горстью снега в ответ и, попав в лицо, засмеялась.
Он стоял, не вытираясь, и улыбался, жмурясь от снега.
- Хорошо, - начал он, не открывая глаз. – Ты меня еще узнаешь...
Минут через десять они были уже все белые. Поднимаясь и отряхивая с варежек пушистые снежинки, она сказала:
- Мне пора. Я уже замерзла.
- Подожди, я провожу.
К вечеру раздался телефонный звонок:
- Выгляни в окно.
Внизу на снегу она увидела большие буквы... Она улыбнулась:
- Я тебя тоже.
* * *
Потекли ручьи.
Она возвращалась домой, перескакивая по пути через лужи и греясь на первом весеннем солнышке.
- Привет! – крикнула она и помахала рукой.
- Привет, – заулыбался он издали. – Ха!.. Что, попалась? – он подошел и с улыбкой стал наблюдать, как она пытается перейти широкий ручей. – Дай руку...
Она не допрыгнула до бережка и наступила в воду.
- Ладно, ничего... – постучав туфельками друг об дружку, она открыла сумку и выдернула из тетрадки листок в клетку.
Через миг колдовства по ручью поплыл бумажный кораблик.
* * *
Тук. Тук...
Камешек в окно.
Не показалось?
Тук...
Она соскочила с кровати и подлетела к окну.
- Что ты здесь делаешь?
- Доброе утро, - прошептал он, улыбаясь. – Выходи, прогуляемся. Мне надо что-то тебе сказать.
...Они сидели на берегу озера. Улыбчивое майское солнышко уже приподнялось над горизонтом, по воде плыли серебряные блики. Он говорил. Она слушала его, опустив голову.
- Я буду тебе писать. И ты мне пиши... Ты ведь будешь?
В ответ на песок капали слезы.
Он поймал солнечный лучик рукой, вложил в её ладонь и, обняв, прошептал:
- Теперь он твой. Он будет с тобой всегда. Как мое сердце.
Всего два слова, так круто разворачивающих человеческую жизнь: горячая точка. Первая мысль – инстинкт самосохранения: нет, куда угодно, только не туда. Потом – Боже, разве есть на свете такие страшные места? А потом – Господи, помоги... Да. Я буду. Я обещаю.
* * *
Ночь. Перрон. Фонарь.
Они держались за руки.
- По вагонам!
Он поцеловал её на прощание, запрыгнул в поезд и выглянул в окно.
Его и её ладони на стекле... Он смотрел в глаза и что-то говорил, она неслышно шевелила губами в ответ и улыбалась ему сквозь слезы.
Поезд набирал ход.
Сначала она шла, потом бежала... Воздушный поцелуй. Платформа кончилась.
...Еще в поезде он начал писать письмо и отправил его сразу по приезду.
С тех пор дома так и жили – от письма до письма, как на пороховой бочке. Она подолгу вглядывалась в каждую строчку, а потом дрожащим летящим почерком писала ответ. А он десятки раз перечитывал домашние письма... Он отсылал «Со мной все хорошо». Ему каждый раз возвращалось «Мы любим и ждем»...
* * *
Августу больно.
Вчера привезли цинковый гроб.
Пальцы сжимались и не могли сжаться от бессилия. По щекам текли слезы. Поддержать семью сил не было.
Она пыталась вспомнить его лицо и не могла. Ей стало страшно. Четыре года, которые они провели вместе, и месяцы, что они были в разлуке, утекли, как вода сквозь пальцы. У нее не получалось задержать ни одно воспоминание... Август плакал.
Она сидела на качелях, держа в руках его последнее письмо. «Со мной все хорошо»... Порыв ветра сорвал с её плеч развязавшийся красный шарфик. Подхватил и унес с собой... Она даже не посмотрела вслед.
- Девушка... Девушка, это Ваш шарф?
- Да. Спасибо.
Она накинула шарфик на плечи.
Она вспомнила: они держались за руки.