Мой прадед отличился в боях за Днепр
Когда моя мама выходила замуж, свекровь ей сказала: «Ольга, ты теперь будешь носить очень известную фамилию, ведь наш родственник – Герой!». Когда я родилась и выросла, узнала, что мой прадед не просто герой, а Герой Советского Союза! Справедливости ради стоит сказать, что это не прямой мой прадед, а его родной брат. Но что с того? Мы носим одну фамилию, и я горжусь своим двоюродным прадедушкой ничуть не меньше, как если бы он был родным.
В интернете про прадеда: «Родился Иван Савельевич Пряхин в семье крестьянина-бедняка. Окончил один класс в Шокшинской школе. С десяти лет вместе с родителями начал работать в колхозе имени Кирова. В 1938 году семья приняла решение переехать в город Ковров Владимирской области. В Шокше осталась старшая сестра Мария, которая к тому времени была замужем.
На новом месте жительства Пряхины устроились разнорабочими на завод. 18 июля 1940 года его приняли на завод имени Киркижа в отдел капитального строительства землекопом 3-го разряда.
В 1941 году началась Великая Отечественная война. Враг наступал, приближаясь все ближе к Москве. Осенью стало ясно – нужны заводы-дублеры за Уралом. 28 ноября 1941 года Иван Пряхин вместе с другими рабочими был переведен в Тюмень для подготовки промышленной площадки, на которой должны были разместиться заводские цеха.
Тем временем в ходе Московской битвы враг был остановлен и отброшен от столицы. Вопрос об эвакуации завода отпал. Бронь, которую имели квалифицированные рабочие, в том числе и И. С. Пряхин, была снята.
14 февраля 1942 года по повестке Тюменского райвоенкомата Иван Пряхин был призван в ряды Красной Армии. Свое первое боевое крещение Иван принял в июле 1942 года. Тогда ему было только 20 лет. С июля 1942 года И. С. Пряхин участвовал в боях в составе 520-го стрелкового полка 167 стрелковой дивизии. В его составе он прошел всю войну, до Победы.
Начинал Пряхин наводчиком станкового пулемета. В январе 1943 года его назначили командиром пулеметного расчета. А в осенних боях на Украине Иван Савельевич значится уже командиром отделения пулеметной роты.
Первый победный салют в честь 38-ой армии, где служил Пряхин, прозвучал 2 сентября 1943 года – за освобождение областного центра Сумы.
15 сентября 1943 года в бою за город Ромны (Сумская область, Украина) Пряхин со своим отделением вплотную подобрался к фашистским позициям и уничтожил до взвода солдат противника. Когда фашисты окружили его отделение и хотели взять в плен, Иван огнем и умелым маневром вырвался из окружения, не понеся потерь в личном составе и материальной части. При штурме безымянной высоты на подступах к городу гранатами подавил две огневые точки.
К берегам Днепра Иван Пряхин пришел старшим сержантом, командиром пулеметного отделения. Это было то памятное время, когда фашистские орды под мощными ударами советских войск откатывались все дальше и дальше на запад. Чтобы не дать врагу закрепиться на правом берегу Днепра, наше командование отдало приказ войскам форсировать реку с ходу. Не щадя своей жизни, отделение под руководством Пряхина показало образец мужества и отваги.
Особенно Иван Савельевич отличился в боях за Вышгород. На правом берегу Днепра гитлеровцы создали сильный узел обороны в старинном селе Вышгород. 520-й стрелковый полк 167-й дивизии захватил остров и небольшую полосу земли на вражеском берегу. В ночь на 2 октября 1943 года в числе первых старший сержант И. С. Пряхин со своим отделением форсировал реку у села Вышгород.
Из наградного листа И. С. Пряхина: "При переправе батальона через реку Днепр 12.10.43 г. и переправе через р. Старое Русло в районе Вышгорода Киевского района Киевской области товарищ Пряхин огнем своего пулемета уничтожил свыше 50 немцев и подавил 4 огневых точки противника, прочно закрепив плацдарм на правом берегу Днепра и дал возможность всему батальону форсировать Днепр с малыми потерями".
Командир и начальник штаба полка, а вслед за ними командир дивизии подписали наградной лист 15 октября, командир корпуса – 20-го. На следующий день командующий 38-й армией и член Военного совета добавили свои подписи под резолюцией: "Достоин присвоения звания "Герой Советского Союза". Документы ушли в Москву, а дивизия продолжала пробиваться к Киеву.
За успешное форсирование Днепра, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки и проявленные при этом отвагу и геройство указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 ноября 1943 года старшему сержанту Пряхину Ивану Савельевичу было присвоено звание Героя Советского Союза.
Впереди было полтора года боев за освобождение Украины, Польши, Чехословакии. Трижды Пряхин был ранен и снова возвращался в строй, в родную дивизию, свой полк. В 1944 году Иван Савельевич был награжден орденом Красной Звезды, стал командиром пулеметного взвода, получил звание младшего лейтенанта, а затем лейтенанта. Служил в своем полку, пока не был уволен в запас в феврале 1946 года.
После увольнения лейтенант запаса Иван Пряхин приехал на родину в Шокшу. Несколько лет работал в родном колхозе имени Кирова – колхозником, бригадиром полеводческой бригады. Женился. Затем переехал в Пермскую область. Трудился в Красновишерском леспромхозе, строительно-монтажном управлении Уралхимпромстроя в Соликамске.
В 1953 году вместе с семьей Иван Савельевич перебрался во Владимирскую область в город Ковров, который стал для него второй родиной. Занимался привычными с довоенных времен строительными работами в железно-мостовом тресте. Так до конца жизни он и оставался обычным рабочим.
Иван Савельевич Пряхин умер 13 июня 1983 года. Похоронили Героя Советского Союза на воинском кладбище в Улыбышеве со всеми воинскими почестями.
3 июля 2017 года МБОУ «Шокшинской средней общеобразовательной школе» присвоено имя Героя Советского Союза И. С. Пряхина. 1 сентября в память о Герое была открыта мемориальная доска».
За этими строчками вся жизнь простого деревенского паренька, характер которого закалился в горниле войны. Но мне очень хотелось найти не официальные строчки в интернете (хотя и они очень важны), а что-то такое, что характеризует Ивана Савельевича как человека со своими чувствами и переживаниями.
Из Владимира, где сейчас живут ближайшие родственники И.С.Пряхина, пришли странички мемуаров, которые писал то ли сам Иван Савельевич, то ли его близкие. Но факты, которые там изложены, сомнениям не подвергаются, поэтому я и начну рассказ о своем прадеде совсем с другой стороны…
Иван Пряхин был простым голубоглазым деревенским пареньком с крупными веснушками на лице. И говорил он по-деревенски, врагов, например, «хрицами» называл. Роста был маленького. «командным» голосом не отличался – говорил тихо и пискляво, как девчонка.
А теперь о подвиге…
…Среди первых наших солдат, переправившихся на правый берег Днепра, была рота старшего сержанта Пряхина. К ним присоединились разведчики, командиром которых был старший лейтенант Кудряшов. Старший сержант хотел передать командование ротой старшему по званию, но Кудряшов отказался:
_ У тебя хорошо получается, Ваня! Действуй, а я помогу. Сейчас вот огонька попросим! Радисты, развернуть рацию!
Тут же в контратаку пошла очередная рота противника. Отстреливались без спешки. По траншее бегал старший сержант Пряхин и тонким голосом кричал:
- Патроны зря не жечь! Боепитание на том берегу! Норма – один патрон на одного хрица! Понятно?
-Куда понятней,- отвечали солдаты.
-Как думаете, товарищ старший лейтенант, правильная норма?
-Молодец, Пряхин, помощь будет не скоро. Видал, что на реке творится?
-Видал…
Отбили и эту контратаку. А гитлеровцы тем временем отразили еще две попытки полка Кондрашова переправиться через Днепр.
Пряхин с тревогой смотрел на восток. «Скоро будет светать, значит, подмоги не жди…Да, тяжелый будет денек».
- Неплохо бы окопаться, как вы считаете, товарищ старший лейтенант?
-Надо получше окопаться, чтобы днем нас минами не засыпали, - ответил Кудряшов.
-Понял,- кинул сметливый старший сержант и понесся по траншее, отдавая распоряжение: «Всем рыть «лисьи норки»»
«Лисьи норки» - убежища надежные. Они были испытаны еще под Москвой. Нору начинают рыть со дна траншеи вперед и вниз. Толща земли сверху надежно укрывает солдата от пуль и осколков. Из такой норы может выбить только прямое попадание снаряда. А это, как известно, случается из тысячи один раз!
С рассветом огляделись. Бой шел по всему берегу. Кое-где наши подразделения продвинулись на километр. Широкий фронт высадки лишал врагов свободы маневра. Стоило им сосредоточить усилия на одном опасном участке, как тут же начиналось продвижение в других местах.
Старший лейтенант Кудряшов тоже воспользовался одним таким моментом, несмотря на малые силы, ворвался во второй от реки ряд траншей. Почти без потерь. Только при этом открылись фланги. Раньше крохотный плацдарм упирался флангами в реку, образуя своеобразную дугу. Теперь же, отойдя от реки метров на 300,разведчики Кудряшова и солдаты Пряхина были открыты с двух сторон. А тут еще начала гвоздить с неистовой силой немецкая артиллерия…
На другом берегу поняли, каково приходится бойцам в траншеях, и заставили немецкие батареи ослабить огонь. Это было очень кстати. Солдаты снова начали рыть «лисьи норы». Несколько человек старший сержант Пряхин послал собирать трофейные гранаты, автоматы и патроны к ним.
-Теперь прорвемся! – сказал неунывающий старший сержант Кудряшову, подавая ему автомат и снаряженные магазины.
Между тем контратаки наслаивались одна на другую. Старлей кое-как успевал менять в автомате магазины. С воздуха бомбили пикировщики.
Раненые солдаты продолжали бой. Были и убитые. У Кудряшова руку зацепило осколком, но, перевязав рану, он продолжал бой.
Над Днепром плыло какое-то пыльно-дымное марево, под прикрытием которого с восточного берега пытались направить подкрепление.
Вражеская артиллерия в очередной раз все плоты разнесла в щепки. И до берега добрались только двое солдат.
Мокрые, раненые, едва живые от усталости, они спрашивали:
-Как вы здесь, держитесь?
- Держимся!_
-Мы к вам, товарищ старший сержант, на подкрепление! Пусть два солдата добрались до берега, но Пряхин был и им рад. О них думали на том берегу и старались по возможности как-то помочь. По радио тоже подбадривали. Майор Гарбузов спокойно говорил:
-Передайте всем: форсирование идет успешно на широком фронте. Мы гордимся вами, вы представлены к правительственным наградам!
А оккупанты бесновались. Они понимали, что сил на плацдарме прибавиться и старались уничтожить его еще засветло. Особенно фрицы пытались уничтожить правый фланг. Пряхин кинулся туда, но опасность миновала. Солдат Ремизов вытирал потный лоб, а Семен Панафидин раскуривал цигарку. На дне траншеи валялись трупы гитлеровцев.
-Немчура проклятая, - дрожащим голосом ругался солдат Панафидин,- Чуть не затоптали! Здоровые. Как жеребцы! Ремизов смотрел на своего дружка с восхищением и продолжил рассказ:
-Когда эти гады свалились на нас, я троих на себя взял. А Сема упал, словно мертвый. Лежит и хитренько так снизу посматривает.
Сема сердито возразил:
-Ага, хорошо тебе, ты вон какой: стукнул прикладом фрицев - двое лежат. А мне как с ними справиться. С бугаями такими? Вон один пробежал по мне, грудь до сих пор болит! Ну, я ему снизу в сиделку как дал очередь, так он из траншеи без помощи рук выскочил. Вон лежит! Постылая физиономия до сих пор обиженная.
Пряхин выглянул из траншеи: на верху, распластавшись. Лежал труп рослого немца в окровавленных штанах.
Конечно, солдаты и на войне умели шутить. С такими бойцами и в пекле не страшно!
Ночью по Днепру снова поплыли лодки, плоты. Оккупанты отбивались старательно, но наступление наших войск уже нельзя было остановить. Переправившиеся солдаты шли только вперед!
Кудряшова оглушил разорвавшийся рядом снаряд. Он старался сохранять равновесие, но голова сделалась тяжелой, и было ощущение, что как буд-то небо придавило его своей твердыней. Чувство реальности иногда возвращалось к нему. Вот он слышит трескотню автоматов, и как старший сержант Пряхин надорванным голосом отдает команды. Но снова и снова он погружался куда-то в бездну…
Когда очнулся, наконец, Кудряшову показалось, что наступила зима – вокруг было все бело. Над ним склоняется белый шар, из шара смотрят знакомые веселые глаза:
- Ну что, товарищ старший лейтенант, выдюжили?
Кудряшов присмотрелся, увидел, то находится в какой-то избе, увешанной белыми простынями, а рядом, на соседней койке говорит белый шар:
-Это я, Ваня Пряхин! На плацдарме вместе хрицам прикуривать давали. Вспомнили?
-Как же, помню. Только чем закончилось? Нас в Днепр не скинули? Как фор…форси… ,-У стардея не хватило сил выговорить это слово.
-Да, хворсивовали! Наши жмуть на Запад! – прокричал Пряхин.
-Так значит не зря стояли насмерть! – прошептал Кудряшов и впал в забытье…
Прошло несколько дней…
-Кто здесь Пряхин? Иди, в штаб вызывают! – крикнул посыльный с красной повязкой на рукаве.
-Зачем это я понадобился? – удивился Иван.
-Иди, там скажут, советовал старший лейтенант, а сам подумал: «А вдруг у него брата убили, или отца…»
Иван убежал. Он всегда бегом исполнял приказы.
А в деревне все уже только об этом и судачили:
- Героя дали!
- Кому?
- Тому конопатому, у которого голова забинтована.-Говорят, здорово на плацдарме воевал, полку переправу обеспечил…
Иван вернулся в избу, сияя большими голубыми глазами. А сам виновато спросил у Кудряшова:
-Как же так получается, товарищ старший лейтенант? Кабы не Вы, нешто я удержал бы тот плацдарм? А теперь вдруг я -Герой, а Вы – нет!
Посмотрел Кудряшов на Ивана: на веснушки на носу, на бинты, перепачканные борщом у рта, на рубаху с тесемками вместо пуговиц, и не верилось ему, что этот, безусый еще парнишка – Герой Советского Союза!
-Поздравляю!- от души сказал старлей, - не переживай, в Москве разберутся…
Иван стал в госпитале местной знаменитостью. Ему со склада выдали все новое: белье, простыни и даже одеяло. В процедурной медсестрички размотали бинты на его голове, чтобы лучше рассмотреть Героя. И увидели веснушчатую улыбающуюся мордашку с щербатыми зубами и озорными голубыми глазами. Девушки заулыбались и каждая про себя отметила: «А он ничего, симпатичный…»