Интервью с талантливым специалистом со стажем работы свыше двадцати лет, фанатом своего дела, ветеринаром с большой буквы, основателем Фонда зоозащиты «Спаси меня», дипломантом Международного конкурса «Золотой Скальпель» и просто очень хорошим человеком с безмерно добрым сердцем и открытой душой, челябинским Айболитом Кареном Вачагановичем Даллакяном.
Талантливый специалист со стажем работы свыше двадцати лет, фанат своего дела, ветеринар с большой буквы, основатель Фонда зоозащиты «Спаси меня», дипломант Международного конкурса «Золотой Скальпель» и просто очень хороший человек с безмерно добрым сердцем и открытой душой, челябинский Айболит Карен Вачаганович Даллакян. «Я всегда хотел пойти по стопам моей мамы – она у меня биолог, с особым интересом изучал всю имеющуюся в доме медицинскую литературу и уже в детстве задумывался о карьере врача или ветеринара. Немного позднее окончательно решил, что хочу связать свою жизнь именно с животными. Первую свою операцию я провел в семь лет: получилось так, что случайно уронил клетку с попугаем и тот повредил крыло. Боясь наказания родителей, я, сам того не осознавая, наложил что-то вроде шины…».
- Карен Вачаганович, расскажите, пожалуйста, что такое Фонд зоозащиты «Спаси меня»? Когда и в связи с чем он появился?
- Сам Фонд – это некоммерческая организация, созданная в 1998 году. Работа наша осуществляется в нескольких направлениях: образовательная – информирование общественности, главным образом детей, с помощью знакомства со многими видами животных, которых редко можно встретить в дикой природе. Обеспечение соответствующими лекциями, фильмами и слайд-шоу посетителей центра. Все это осуществляется для того, чтобы не только дети, но и взрослые научились ценить и уважать природный мир Южного Урала; спасение и реабилитация раненых, больных, осиротевших, подвергшихся насилию, выброшенных и конфискованных диких животных, обеспечение их домом в нашем приюте; научно-исследовательская деятельность – систематизация полезной информации о животных, такой как рост и развитие, питание и общение друг с другом и человеком; с 2012 года при Фонде существует музей спасенных животных (именно в нем проводятся все наши образовательные программы), а в 2015 году появился непосредственно сам приют: идея его создания пришла после спасения знаменитого амурского тигра Жорика. Кроме того, под Фондом имеется клуб любителей кошек «Урал-Кот».
- Произошли ли в последнее время какие-либо существенные перемены, влияющие на работу Фонда? Может быть, были реализованы какие-то интересные инициативы?
- Самое существенное достижение для нас на сегодняшний день – признание Фонда международной организацией. Это действительно очень важно. Основная инициатива – борьба за изменение федерального закона о животном мире, в котором говорится, что животных уничтожают, если их нельзя вернуть в дикую природу. Мы же категорически против этого. Кроме того, мы боремся за то, чтобы был пересмотрен КоАП относительно «краснокнижных» животных: в нем в принципе нет слова «лечение», есть только «содержание», а это значит, что ветеринар может легко угодить под уголовную статью и понести наказание за «браконьерство». Сейчас мы активно выдвигаем эту инициативу на федеральный уровень.
- Многим хорошо известна история вызволенной из самодельного капкана, сооруженного местным жителем деревни «Погорелка» (Еткульский район), рыси Марыси. Чем в итоге закончилась эта история?
- Да, история действительно достаточно знаменитая: в поиске пропитания рысь повадилась систематически таскать со дворов местных жителей кур, гусей и прочую живность, из-за чего, собственно, и угодила в капкан одного из местных жителей. Животное было доставлено в нашу клинику в тяжелом состоянии, заднюю лапу пришлось ампутировать. Сейчас с Марысей все хорошо, она очень полюбилась всем членам приюта, и мы сумели добиться приостановления аукциона, куда она должна была быть выставлена на продажу. Животное осталось жить в нашем приюте.
- Насколько многочислен штат сотрудников вашего приюта? По какому принципу они отбираются и на какие средства работают?
- Сотрудников мало, зато очень много неравнодушных людей, помогающих фонду в качестве волонтеров. Так, например, практически все студенты-ветеринары, проходящие практику у нас, автоматически становятся нашими волонтерами. Даже для инициативных пенсионеров у нас имеется особая волонтерская программа: где посадить что-то, где за растениями поухаживать, а где веник связать. То есть, в принципе, мы рады каждому, кто действительно любит животных и неравнодушен к их судьбе. Мы приветствуем любую помощь, будь то качественные фотоснимки или помощь в вычесывании ослика. Возвращаясь к вопросу о штате сотрудников, важно сказать, что на благо нашего общего дела трудятся почти все члены моей семьи.
- А что касается именно работников-специалистов? Вам же наверняка кто-то помогает в проведении операций?
- В большинстве случаев все операции я провожу сам, но иногда все же приходится подключать специально приглашенных специалистов.
- Получает ли приют какую-либо помощь извне: спонсорскую, волонтерскую? Насколько хватает этой помощи?
- Когда идея создания приюта только зародилась, мы долго не могли придумать, как и на какие средства он будет существовать. От государства мы помощи не получаем, если, конечно, не брать в расчет возможность получения гранта. Но ведь животное не виновато в том, что ты не можешь собрать деньги, животным все равно на COVID-19 и карантинный режим в стране. Потому мы всегда создаем для себя некую подушку безопасности: наши платные услуги, мои услуги ветеринара (заработок с которых тоже идет на содержание постояльцев приюта) и программа опекунства над животными. Ну, кроме этого, мы всегда стараемся закупать все необходимое с небольшим запасом, скажем, на две недели вперед. Как-то так приют и существует. Насколько хватает помощи? – процентов на тридцать.
- Много ли у нас в стране подобных организаций?
- Точное число, конечно, не назову, но мало. Наш Фонд, например, один на весь регион. С дикими животными вообще очень сложно работать, тех, кто за это дело берется, единицы.
- Получается, к вам поступают животные со всего региона? Или речь идет о еще более широкой географии?
- Навскидку… Сибирь и весь Урал. Чаще всего именно так, но случаи бывают разные.
- Какие животные чаще всего к вам попадают, можно ли выделить закономерность?
- Закономерности нет. Мы принимаем тех, кого можем спасти и содержать в необходимых условиях.
- Представим ситуацию: вот я, например, гуляю по лесу и нахожу раненое животное. Что мне делать? Куда обращаться? Можно ли вообще трогать руками таких животных?
- Если речь идет о Челябинской области, необходимо обратиться в Министерство экологии, другой вариант – набрать номер МЧС. Самостоятельно осуществлять какие-либо манипуляции с диким животным, трогать его руками, конечно, нельзя. Необходимо обратиться к специалистам.
- «Спаси меня» как-то взаимодействует с нашим челябинским зоопарком?
- Нет, абсолютно никак. Мы критикуем саму идею зоопарка в принципе, а потому они нас не особо любят.
- Я знаю, что гостями приюта достаточно часто являются дети, как они реагируют на животных с ограниченными возможностями?
- Как ни странно, дети всегда хорошо реагируют, чего, увы, нельзя сказать о взрослых. За все эти годы я ни разу не слышал от ребенка грубого слова в адрес животного-инвалида. У детей душа чистая, они абсолютно лояльны, способны сострадать. От взрослых же часто приходится слышать что-то вроде: «Зачем вы их спасаете? Усыпите и не мучайте», «Зачем вам эти калеки?». Это, на самом деле, страшно. В мире нет толерантности. С аналогичной ситуацией мы можем столкнуться, когда ребенок-инвалид идет учиться в класс с обычными детьми. Бывает такое, что родители начинают устраивать скандалы на этой почве и выступать против такого обучения. Это, конечно, ужасно.
- Многие помнят громкую историю амурского тигра Жорика (животное стало жертвой передвижного зоопарка, его доставили в крайне тяжелом состоянии: истощенного и с гноящейся щекой. Жорик перенес девятнадцать пластических операций на морду и в итоге все закончилось благополучно. История знаменитого тигра дошла до Владимира Путина, поручившего оказать необходимую финансовую помощь и взять под контроль судьбу хищника. На сегодняшний день амурский тигр живет в центре реабилитации диких животных «Утёс», на Дальнем Востоке. Животное обитает в специально оборудованном вольере, получает специализированное питание и живет полноценной жизнью). Наверняка помимо этой истории имеется множество других, не менее интересных?
- Таких историй много… ну, например, история леопарда Евы, рожденной в передвижном зоопарке. Мы получили полное финансирование на ее покупку и отправили в Африку. Или львица Лола, которая живет сейчас в Сафари-парке «Тайган» в Крыму, является местной звездой и уже не единожды счастливой матерью.
- Планируется ли расширение приюта?
- В планах у нас немного другое: мы планируем создать эко-парк. Подразумевается, что сам приют останется карантинной зоной, где животное будет проходить реабилитацию в первое время после операций, после чего переводиться в парк. Очень бы хотелось осуществить эту идею и создать действительно комфортные условия для каждого животного.
- Вы, как основатель, наверняка видите пути дальнейшего развития Фонда, поделитесь пожеланиями, если они имеются? Может, хотелось бы получить какую-то дополнительную помощь?
- Мне бы очень хотелось, чтобы люди начали жить иными ценностями, стали сострадательнее и проще. Ведь, как ни странно, простые люди помогают всегда. Часто вижу, как пенсионеры жертвуют отложенные с и без того скромной пенсии деньги, как дети копят «карманные», чтобы просто сделать доброе дело. Но, к сожалению, далеко не все люди способны на бескорыстную помощь. В наше время, увы, человечество живет материальными ценностями, гонится за сверхприбылью и редко думает о нуждающихся. Мне бы очень хотелось, чтобы помимо мыслей о собственном благополучии в сознании людей все чаще возникало желание помочь тем, кому это действительно необходимо. Пусть это будет совсем скромная, но помощь. Для вас – мелочь, для кого-то – шанс выжить. Помогая нуждающимся, мы сохраняем человечность, не даем сердцу очерстветь, стряхиваем с себя груз цинизма, который неизбежно закладывается в нас с годами. Я думаю, что, когда каждый из нас придет к осознанию этой простой истины, мир станет намного лучше.