«Врагами народа» в 58 статье Уголовного кодекса РСФСР называли противников режима - контрреволюционеров. В 1930 году семью Каргаевых обвинили в антисоветской деятельности и отправили в ссылку именно с таким клеймом.
«…Кто-то из взрослых ребят научил меня, трёхлетнюю, рапортовать главному «тройки». Я стою перед долговязым эстонцем и рапортую: «Круппан (такой была его фамилия), я буржуйка, кулачка, голоса лишённая». Круппан улыбается…» В период массового террора «тройки» выносили приговоры и без суда отправляли «социально-опасные элементы» в ссылку. Эта цитата взята из тетради, которая попала в мои руки.
Записи передала Нелли Ивановна Щелчкова - пенсионерка, живёт в Челябинской области. Она попросила перевести текст, который написан в тетради, в электронный формат. Спустя несколько дней я держала в руках аккуратную 48-листовую тетрадь в клетку с глянцевой обложкой зеленоватого цвета. В каждой строчке – текст, который написан довольно аккуратным почерком. Лишь иногда были зачеркнуты целые предложения, а рядом написаны черной ручкой новые мысли.
Нелли Ивановна рассказала, что эти записи принадлежат её двоюродной тёте, Валентине Александровне Каргаевой. Эту тетрадь Валентина начала вести 7 лет назад.
«Мои воспоминания из жизни пяти поколений рода Каргаевых. Мне 86 лет, но пока я нахожусь в полном разуме и памяти. Все мои воспоминания построены на достоверных фактах, кроме самых ранних: их я знаю из рассказов бабушки и мамы.
Глухомань. Тайга. Север ныне Свердловской области, Таборинский и Гаринский районы. На берегах полноводной реки Тавда и её притоках прилепились десятки маленьких деревушек. Что за люди живут в этой глухомани, где их корни, какая кровь течёт в их жилах? Не разобраться…»
Отец Валентины Александровны – Александр Сергеевич - обладал «крутым» характером. Уже с 14 лет кормил всю семью, на работе тянул из себя все жилы. В 20 лет он женился на одной из лучших девушек ближайших деревень Федо׳ре Тимофеевне Кузнецовой – матери Валентины. Жила Дорка - так ласково звали маму - в деревне Кузнецово, 5 километрах от деревни Каргаева. Бабушка Валентины, Кузнецова Фёкла Романовна, была против этого брака и говорила Дорке так: «Замордуют тебя на работе». Но Санко - так называли отца - сказал, что женится только на Федо׳ре или никогда и ни на ком больше. И пришлось Фёкле ехать свататься.
Валентина Александровна родилась в 1928 году, спустя год у неё появился брат Витя, а ещё через год – братик Юра.
- При рождении Валентину назвали Волей, - рассказывает Нелли Ивановна, присаживаясь на старую кровать, на которой лежит газета с разгаданным кроссвордом. - Только через несколько месяцев поп перекрестил её на Валентину, но по сельсоветской регистрации она жила с именем Воля до 16 лет.
Чтобы удержать власть в своих руках, правительство напрягало все силы, искало врагов революции. Созданы специальные «тройки», которые на месте решали, кто враг, а кто – друг. Половина дворов в Каргаева оказались «врагами народа», в том числе и вся семья Валентины Александровны. Их лишили всяких прав, конфисковали имущество и под конвоем отправили в ссылку.
«…Вся семья под конвоем. В телеге весь наш скарб, мама с детьми и бабушка. Везут до пристани, там нас погружают на баржу. Много народу. Провожающие плачут, предвидя то, что с некоторыми никогда не встретятся.
Посреди трюма баржи - тюки со скарбом всех семей, по краям этой горы сено с лежащими на нём детьми. Один эпизод этой поездки мне запомнился. Мы все втроем лежим на сене под шубным одеялом. Хочется есть, и мама подаёт нам по ломтю хлеба, намазанному сливочным маслом. Вот этот кусочек хлеба и остался моим детским воспоминанием…»
Кама
В мае 1930 года семью Валентины Александровны высадили на берег реки Камы. Родителей отправили работать на стройку. Днём они строили административные здания - больницу, детский сад, школу, магазин и контору, а ночью – дома для себя. При этом жили на сухом пайке, который состоял из горстки муки.
«…Не помню, чтобы мы, дети, играли в какие-то игры, чтобы что-то просили у бабушки: притихли. Просто перестали развиваться, потому что наше питание состояло из одних ржаных сухарей и воды. Не было той резвушки-поскакушки Вольки, а Витя в два года перестал вставать на ножки. От голода умер мой грудной братик Юра, но смерть в данном случае - это лучший исход для дитя…»
Весной 1932 года организовали рыболовную артель, благодаря которой посёлок мог хотя бы как-то прожить. Здесь работала мама Валентины Александровны. Рыбной костью она повредила себе средний палец правой руки и оказалась на грани смерти из-за заражения. Её жизнь спасла ссыльный фельдшер Кирсанова Агриппина Поликарповна, которая относилась к семье Каргаевых словно к родным. На месте пальца остался «торчащий сухой пенёчек», и Федо׳ра Тимофеевна была переведена на «лёгкий» труд в детский сад. Она работала одновременно поварихой и посудомойкой (носила воду из колодца), истопницей и уборщицей, няней и воспитательницей…
Семья Валентины Александровны смогла обзавестись коровой по кличке Белопашка, которая была спасением для Александра Сергеевича: его жутко мучила болезнь желудка. Страдал он из-за пищи, приготовленной в столовой барака, где работал неделями. Поэтому Федо׳ра Тимофеевна готовила пищу дома на всю неделю, морозила в глубоких чашках супы, молоко. Когда отец Валентины Александровны приходил с делянки, то разогревал эти замороженные «кружочки». Так вот и обходился без столовой пищи.
Валентина Александровна пошла в школу 1 сентября 1935 года. Она находилась в том же здании, что и клуб, в котором Воля с Витей открывали «двери в мир», играли с деревянным дровосеком, циркачом-Петрушкой и свистульками. Благодаря этому в 1 класс она пошла вполне подготовленной. Училась Валентина Александровна очень хорошо, но пятёрки всё равно не ставили.
20 мая 1936 года у Федо׳ры Тимофеевны и Александра Сергеевича родился сын, назвали Лёней.
«…В мае 1938 года комендант объявляет об окончании срока пребывания на Каме и переселении на новое место. Здесь на лесоповале будут работать под стражей заключенные в лагере. Нам дано мало времени на сборы.
Кончился Камский период ссылки 1930-38 годов. Итоги для семьи: к 30 годам от роду оба родителя стали инвалидами. Они безропотно восприняли приказ об отъезде, хотя Бог знает, что было у них на душе. Знали, что лучше, чем сейчас, уже не будет. Надо всё начинать сначала…»
Чёрный Яр
Семья Валентины Александровны приехала в рабочий посёлок Чёрный Яр, который находился по обе стороны реки Лобва. Разместили их на левом берегу этой большой поймы, на недавно выстроенной промышленной площадке.
Каргаевы жили в холодном бараке на одну зарплату Александра Сергеевича. Вся пища приобреталась в магазине, денег не хватало. Федо׳ра Тимофеевна пыталась решить эту проблему: в окрестностях нашла небольшой заброшенный участок земли, обработала его и что-то посадила. Купила козу, развела кур.
«…Окотилась одна из коз. Приятное событие, потому что зимой у нас будет свежее козье молоко. Шустрые козлятки пока живут с нами. Заскочили на лавку, где стопочкой лежали мои тетрадки. Козлёнок схватил одну из тетрадок с чертежами и начал жевать. Заметила поздно. Чертежи пострадали. Я так долго над ними корпела! Со слезами на глазах стукнула козлёнка по мордашке и села перечерчивать…»
Вскоре семья Каргаевых переехала в новый барак на улице Сталина. Александр Сергеевич находился дома на подсобных работах, Лёня ходил в детский сад рядом с нашим бараком, а Воля и Федо׳ра Тимофеевна часто пропадали в лесу: собирали ягоды с грибами и готовили на зиму козам корм.
22 июня 1941 года. «…Речь Молотова об объявлении войны застала меня дома одну. Репродуктор был включён. Какое-то непонятное самой мне чувство охватило мной. Не испуг, не страх. И появилось это чувство не из-за того, что услышала сообщение о войне, а от того, каким тревожным голосом было оно объявлено. Где-то глубоко внутри я была уверена, что война будет короткой, что мы быстро разобьем фашистов. Так нас учили в школе. Но этот тревожный голос пробудил во мне пророческое чувство: пришло большое горе для нашего народа и пришло надолго…»
1 сентября 1941 года Валентина Александровна пошла в единственный сформированный 6 класс, в котором не было ни одного мальчика, потому что всех забрали в ремесленное училище.
Дома голодали. Однажды Лёня пришёл домой из садика и увидел, что Федо׳ра Тимофеевна делит паёк на всех, кроме него, ведь его кормили в детском садике. Он посидел в сторонке, посмотрел на наши кусочки хлеба и сказал: «Лучше бы я умер». С тех пор Лёня начал ужинать на равных со всеми членами семьи.
Карпинск
В 1943 году Валентина Александровна закончила 7 класс и решила продолжить учёбу в Карпинске. Для этого ей пришлось переехать из посёлка к двоюродной сестре Тамаре, у которой уже была семья и ребёнок – Нелли Ивановна – та самая пенсионерка, которая передала тетрадь с записями.
«…Все мои новые одноклассники жили дома, с родителями, все семьи имели собственное подсобное хозяйство. Я сравнивала свою жизнь не с ними, а со своими старыми одноклассниками, большинство которых уже с 6 класса стояли у станков, равнялась на тех сверстников, которые воевали. Поэтому все годы учёбы в Карпинске со всеми невзгодами жизни принимала как должное, не жаловалась и не роптала…»
В старшей школе Валентина Александровна старалась учиться хорошо. В 10 классе сдала экзамены на Аттестат Зрелости без троек. Она твёрдо решила поступать в индустриальный университет им. Кирова в Свердловске. И у неё это получилось. Правда, учиться в нём пришлось недолго, потому что Валентина Александровна сдала свой паспорт на прописку. В нём было указано, кем она являлась: «враг народа» по 58 статье. Свердловск был в то время режимным городом, поэтому жить репрессированным в нём запрещалось. Возвращаться домой отчисленной было стыдно.
«…Однажды вечером, жалея себя, не зная, на кого выместить злобу, пришла мысль написать письмо о моём положении в правительство на имя Шверника. Хотя я не очень-то рассчитывала на помощь, сочиняла письмо долго. Описывала как, когда и за что родители были высланы, считала для них ссылку несправедливостью. Из-за этого я лишилась учёбы в Свердловске. Шаг был не очень обдуманным. Но что сделано, то сделано - письмо отправлено…»
Валентина Александровна переехала в Тавду, нашла работу на метеостанции в качестве наблюдателя метеоролога. В 1947 году на её место работы из Ленинградского и Одесского гидрометинститутов пришло приглашение на учёбу на заочное отделение. Валентина Александровна выбрала ЛГМИ и снова стала студенткой.
В этом же году её родителей освободили от ссылки и разрешили жить в Тавде.
Сейчас Валентине Александровне 93 года, у неё есть дети, внуки и правнуки, которым она рассказывает эту историю.
