Размышления автора и мнения специалистов о причинах скулшутинга
Октябрь 2018 года, Керчь; май 2021 года, Казань; сентябрь 2021, Пермь. Эти города объединяют трагические события, повергнувшие в шок всю страну. Общее количество погибших – 36, пострадавших 146. Общество, как обычно, задалось классическими вопросами: кто виноват и что делать?
Кто они, устроившие этот кошмар? «Избранные», «чистильщики», жертвы буллинга, агрессии, компьютерных игр или последователи культа «колумбайна»?
Мы не ставим своей целью рассмотреть каждый случай отдельно и охарактеризовать «стрелков». Это сделали за нас специалисты научных областей, силовых структур. Мы постараемся представить ситуацию с разных точек зрения, обратившись к представителям государственных органов и структур, руководителям учреждений, психологам, которые могли бы прокомментировать события, их возможные причины и меры предотвращения.
При появлении сообщений о подобных трагедиях в средствах массовой информации многие журналисты «совершают экскурс» в историю, в не такой уж и далекий 1999 год. В своих материалах они начинают употреблять термины «колумбайнеры», «скулшутинг». Что же они означают?
Для справки:
«Колумбайн» - массовое убийство в школе «Колумбайн», спланированное нападение Эрика Харриса и Дилана Клиболда, двух учеников старших классов школы «Колумбайн», расположенной в одноимённой общине округа Джефферсон, штат Колорадо, на остальных учеников и персонал этой школы, совершённое 20 апреля 1999 года с применением стрелкового оружия и самодельных взрывных устройств. Нападавшие убили 13 человек (12 учеников и одного учителя), ранили ещё 23 человека, после чего нападавшие застрелились сами.
Эта трагедия по числу жертв занимала в своё время третье место среди массовых убийств в учебных заведениях США. Она получила широкий резонанс и вызвала бурные споры о необходимости ужесточения контроля над владением и оборотом огнестрельного оружия. Произошедшее привело к ужесточению систем безопасности в учебных заведениях и усилению контроля над доступом детей к оружию.
На просторах интернета можно найти немало публикаций, в которых не только само событие в «Колумбайн», но и подготовка к нему расписаны чуть ли не по минутам. Приводятся выдержки из документов, личных дневников, отрывки из переписки будущих «стрелков», прямо говорящие об их преступных намерениях. Так, когда Эрик Харрис в соцсетях дал понять, что имел дело со взрывчатыми веществами, один из следователей начал оформлять заявление на получение постановления на обыск дома Харрисов, но так и не подал его в надлежащую инстанцию. Сейчас можно по-разному оценивать бездействие следователя: халатность, разгильдяйство, равнодушие или неверие в то, что такое произойдет.
Как, наверное, не верили случайные прохожие, которые видели 19-летнего «казанского стрелка» Ильназа Галявиева за несколько минут до трагедии. Вот он идет дворами, помахивая дробовиком. Его никто не замечает, он тоже никого не трогает (пока!), по меньшей мере дважды он здоровается с прохожими. Всё это зафиксировано видеокамерами и выложено в сеть. Через несколько минут он откроет стрельбу в школе.
На фото из открытых источников: место трагедии в Казани, май 2021 г. 
Хасан Зиятдинович ШАМСУТДИНОВ, начальник отдела по делам ГО, ЧС и ЕДДС Администрации Пластовского муниципального района:
- …Никто не остановил «казанского стрелка», не позвонил в полицию, не обратил внимания. Явно же, что в таком чехле, кроме ружья, ничего не может быть. Откуда такое равнодушие у населения?
Может, прохожие подумали, что это игра, инсценировка, что «всё понарошку». Трудно сказать. Но Ильназ Галявиев наверняка знал о школе «Колумбайн».
Знал о ней и студент Керченского политехнического колледжа Владислав Росляков, который 17 октября 2018 года устроил в нем массовое убийство, застрелив 19 человек. Росляков упоминал «Колумбайн» в переписке и подражал ему во время атаки (внешний вид нападавшего, бомба в столовой, самоубийство в библиотеке).
На фото из открытых источников: "керченский стрелок"
С приходом онлайн-СМИ такие подражатели начали образовывать фанклубы в социальных сетях и называть себя «колумбайнеры». Они также имеют научный интерес к трагедии школы «Колумбайн».
Елена Владимировна ФРАНЧУК, педагог-психолог с 25-летним стажем:
- Думаю, последователей «колумбайна» становится больше потому, что это самый легкий путь решения глубокой проблемы отверженности, одиночества и обиды. Причинить боль другому, потому что больно самому – это приносит ощущение возмездия и справедливости. Но не решает корень проблемы и не приносит конструктивного решения самому человеку.
Жестокость для подростков, к сожалению, все чаще становится нормой поведения, способом установления своего статуса в обществе. Почему? Такое поведение дает больше пиара, приносит много шума, внимания со стороны окружающих, страх в жизнь людей. Это как раз то, чего подросток хочет получить от людей. Фильмы, многие игры, новостные ленты наполнены событиями о людях, которые поступили жестоко. И о них говорят, их показывают, берут интервью. Все это может формировать в представлении подростка картину решения внутриличностных конфликтов и создавать иллюзию превосходства.
Да, к сожалению, трагедий, подобных «Колумбайн», становится больше. Для них даже придумали специальный термин – «скулшутинг».
Для справки:
Скулшутинг (от англ. Schoolshooting - «школьная стрельба»), или вооружённые нападения в учебных учреждениях, - применение вооружённого насилия на территории образовательных учреждений (главным образом к учащимся), нередко выливающееся в массовые убийства. За рубежом случаи стрельбы в школе известны с начала XX века.
Почему этих подростков, молодых людей «проглядели» в семье, в школе? Проявляли ли они признаки агрессии? Можно ли было заранее их распознать?
Хасан Зиятдинович ШАМСУТДИНОВ, начальник отдела по делам ГО, ЧС и ЕДДС Администрации Пластовского муниципального района:
- Те, кто стреляли в Казани, Перми, Керчи, - это же наши люди, они были нашими воспитанниками. Учились в этой школе, в этом колледже, то есть среди нас. Поэтому, когда мы заслушиваем руководителей школ, учебных учреждений, всегда говорим: смотрите за детьми, наблюдайте за ними. Какие-либо отклонения от «нормального» поведения можно увидеть если не с первого класса, то с пятого-шестого. Он же общается с родителями, одноклассниками, учителями. Если появляются признаки отклоняющегося поведения, например, сидит он в виртуальном мире, начинает совершать жестокие акты, надо бить тревогу всем - учителям, родителям, одноклассникам. Может он из тысячи – один. И достаточно, а сколько потом ребятишек «уходит».
Елена Владимировна ФРАНЧУК, педагог-психолог с 25-летним стажем:
- Если бы по психологическим признакам было так просто выявить человека, готовящего нападение, у нас не было бы таких случаев. К сожалению, статистика говорит, что в обществе в среднем проживает 20% душевно больных людей, 20% совершают противозаконные действия в состоянии аффекта. Просчитать все и выявить всех невозможно. Конечно же, есть определенные признаки, особенности поведения, которые могут говорить о том, что с человеком не все в порядке. Вся проблема в том, что в быту они могут быть совершенно обыкновенными, как принято говорить, «нормальными» людьми, ничем не выделяющимися из толпы. И именно из-за этого их крайне сложно вычислить.
Психологически распознать потенциальных «стрелков» непросто. Может, известная поговорка «в тихом омуте черти водятся» - это про них?
Что делать родителям, учителям, руководителям детских учреждений? Ведь они отвечают за жизнь и безопасность своих детей, учеников, воспитанников. Как без тревоги отпускать их утром из дома? Защищены ли в достаточной степени от вооруженных нападений учебные и детские учреждения?
Андрей Геннадьевич СНЕГИРЁВ, начальник отделения вневедомственной охраны по Пластовскому району, майор полиции:
- Как правило, если в учреждении образования происходит стрельба, совершается теракт, повышается категория объекта в соответствии с Постановлением Правительства РФ. В учебных и детских учреждениях не используется какое-то специальное охранное оборудование. Можно устанавливать любое. Достаточно значка на входе организации, что ведется видеонаблюдение - и устанавливай, какие хочешь.
На каком расстоянии камера может распознать наличие оружия у человека? - В соответствии с характеристиками камер, чем выше разрешение камеры, тем больше вероятность распознавания. НО распознает оружие не камера, а человек, сидящий за монитором.
Для безопасности наиболее эффективно сочетание всех средств: видеонаблюдение, пост охраны, пропускной режим, кнопка тревожной сигнализации, речевое оповещение, охранная сигнализация.
На данный момент во всех детских и учебных заведениях Пластовского района установлено охранное оборудование.
После случаев нападения на учебные заведения некоторые эксперты и псевдоэксперты стали делиться в соцсетях и на интеренет-порталах мнениями о том, что во всем снова виноваты жестокие компьютерные игры. Естественно, большая часть обеспокоенного взрослого населения дружно подхватили и поддержали эту версию. Переложить ответственность за чье-то воспитание на внешние факторы, - это, к сожалению, в российских семьях вошло в привычку. «Во всем виноваты игры, дети тупеют. Становятся жестокими, двух слов связать не могут, а вот в наше время...».
Хасан Зиятдинович ШАМСУТДИНОВ, начальник отдела по делам ГО, ЧС и ЕДДС Администрации Пластовского муниципального района:
- Такого же не было во времена моего детства и молодости. Дети были организованными: октябрята, потом пионеры. Я думаю, правильно процесс был поставлен. Отклонения, может, какие-то и наблюдались. Но такие люди состояли на учете в медицинских учреждениях. Конечно, не было такого объема информации, не было интернета, у некоторых не было даже телевизоров. Мы между собой общались в реальном мире. Сейчас общение заменяют телефоны и интернет. Наблюдал картину в поликлинике: сидит совсем маленький ребенок в очереди с родителями и уже «листает» интернет. Мы книги читаем до сих пор, современные дети не читают. Если только электронные. А если вдруг отключат электричество … на неделю. Что вы будете делать? Вы же не знаете, чем тогда заняться! Вы же играть (не в гаджетах – П.П.) не умеете. Сейчас не увидишь играющих детей на улице.
Елена Владимировна ФРАНЧУК, педагог-психолог с 25-летним стажем:
- В интернет-играх есть не только плохое, но и хорошее: возможность общаться с человеком не просто из другого города, но и другой страны, учиться общаться, играть командой, осваивать «финансовую грамотность», покупая в игре обмундирование для героев. Другими словами, мы не можем ставить «равно» между интернет-играми и девиантным поведением.
Фото из открытых источников
После нападения «пермского стрелка» на учебное учреждение в соцсетях появились всевозможные родительские чаты, «беседы» школьников ВКонтакте; групповые чаты начали «трещать по швам» от всевозможных сообщений, предупреждающих о якобы готовящихся нападениях. Случаи начали приобретать массовый характер, паника превращалась в массовую паранойю и истерию, преимущественно среди родителей школьников и студентов. Данное явление психологически влияло на детей и взрослых.
Елена Владимировна ФРАНЧУК, педагог-психолог с 25-летним стажем:
- Социальные сети создали условия, при которых информация сомнительного качества может свободно и быстро распространяться. Фейковые новости сегодня – это не безобидные промыслы сообществ или отдельных индивидов, это чрезвычайно эффективный вид коммуникативной технологии. Последние исследования в области психологии выявили, что индивид склонен воспринимать в качестве правдоподобной информацию, которая чаще ему встречается, причем независимо от того, противоречит ли она истинным, первичным знаниям. Это говорит о том, что человек крайне восприимчив к внешним манипуляциям. И как следствие студенты, школьники, особенно с высокой тревожностью, могут впадать в панику, депрессию.
Хасан Зиятдинович ШАМСУТДИНОВ, начальник отдела по делам ГО, ЧС и ЕДДС Администрации Пластовского муниципального района:
- У нас в районе были случаи ложных сообщений. Позвонил «неизвестный» и сказал, что обе администрации (районная и городская. – П.П.) заминированы. Наш отдел под моим руководством организовывал эвакуацию всех сотрудников. Звонившего, естественно, вычислили и дали два года за такую шутку.
Вооруженные нападения показали, что учебные заведения не готовы психологически к чрезвычайным ситуациям. Как не поддаться панике учителю, педагогу и успокоить детей? Что делать, если вы оказались в учебном заведении, когда по нему ходит вооруженный человек? Как вести себя при нападении? Что делать в первую очередь, а чего нельзя делать категорически?
Хасан Зиятдинович ШАМСУТДИНОВ, начальник отдела по делам ГО, ЧС и ЕДДС Администрации Пластовского муниципального района:
- Самое главное - избегать паники. Если увидели взрывное устройство или террорист вооруженный появился, то в первом случае надо бежать подальше от места, где может произойти взрыв; во втором случае – закрыться в помещении, забаррикадироваться. Естественно, надо знать телефоны всех служб. В крупных городах организаторами борьбы с терроризмом являются органы ФСБ. В небольших населенных пунктах этими вопросами занимается начальник полиции. При поступлении подобных звонков они знают, что делать. Главное - сообщить куда следует.
В каждой школе, детском, учебном заведении есть антитеррористические уголки, памятки для всех экстренных и чрезвычайных случаев с телефонами. Мы постоянно проводим инструктажи, руководители учреждений проводят их с персоналом и детьми на ОБЖ или других уроках, учат, как четко действовать. Надо в первую очередь спасти жизнь людей.
Чего нельзя делать категорически, например, в случае со «стрелком», - провоцировать его, грубить, вызывать у него еще большего прилива жестокости.
Уже неоднократно доказано, что внимание СМИ к каждому случаю школьной стрельбы способствовало тому, что эта форма протестного подросткового поведения распространялась все шире и шире. Недаром слово «колумбайн» стало нарицательным.
Кто виноват – семья, школа, компьютерные игры? Буллинг, социальные сети? На наш взгляд, ключевой задачей является определение веса и значения каждого из этих факторов. Именно это поможет оказать психологическую и социальную помощь подросткам, поддержать их и предупредить появление новых «колумбайнеров».
Полагаем, что освещать эту тему надо крайне аккуратно, подбирая слова. Они должны быть очень точными и неэмоциональными. Это не значит, что материалов на эту тему не должно быть вообще, но требуется осторожность.
Но лучше, чтобы у журналистов не было информационных поводов для публикаций на подобные темы.